На пути к вынужденной коалиции
После победы Ликуда на выборах казалось, что сформировать право-национальную коалицию будет проще простого. Правый лагерь вместе со списком "Кулану" набрал в сумме 54 мандата, соглашение с харедим, которых Нетаниягу хотел видеть в правительстве, позволяло прийти к уверенному большинству.
Кроме того, как подчеркивали активисты Ликуда, у лидирующей партии, с ее 30 мандатами, остается большое пространство для маневра, если в коалиционных переговорах что-то пойдет не так. Например, "Еврейский дом" можно заменить Сионистским лагерем, а одну из ультраортодоксальных партий или даже обе – "Еш Атид" Лапида.
Однако реальность оказалась сложнее. Как обычно, камнем преткновения стали уже представленные на коалиционных переговорах требования "естественных союзников". И если претензии на те или иные министерские посты худо-бедно можно удовлетворить или заменить другими лакомыми кусочками, то с принципиальными условиями куда труднее.
Так, НДИ категорически против ограничения закона о всеобщем бремени, а Нетаниягу еще перед выборами обещал харедим, что ешиботники не будут сидеть в тюрьме за уклонение от призыва. И это только один пример противоречий.
В сущности, говоря о крепкой коалиции, Биби имел в виду коалицию с крепкой дисциплиной, где его решения не будут оспариваться и подвергаться критике. Но такую коалицию построить в Израиле нереально – как показывает практика, бунт может произойти даже в собственной партии премьера. Что уж говорить о других партиях, которые должны продемонстрировать своему избирателю максимум независимости.
С точки зрения дисциплины Нетаниягу не на кого положиться, кроме харедим и, как ни странно, НДИ. ШАС и "Еврейство Торы" будут сохранять лояльность, получив свой "прожиточный минимум", подразумевающий субсидии на ешивы и детские сады и неприкосновенность статус-кво. Либерман же слишком опытный политик, чтобы сразу вставать в позу отрицания – ведь это не прибавит ему популярности. Скорее он демонстративно выйдет из коалиции, протестуя против какого-нибудь спорного решения правительства. Но даже на этапе переговоров непросто привести к компромиссу этих "естественных союзников" с их встречными условиями.
Также достаточно надежным партнером Ликуда – по крайней мере, поначалу – может оказаться Кахлон. Новой партии "Кулану" необходимо попасть в правительство и как-то проявить себя, иначе первая каденция станет для нее последней. Очевидно, что отказом от коалиционных переговоров на их ранней стадии Кахалон просто набивал себе цену. Но с ним, как и с Лапидом, могут возникнуть проблемы в ходе каденции. Вообще, наши политические лидеры уже поняли, что войти в правительство, заявить о себе несколькими эффектными законопроектами, а потом со скандалом выйти из него - гораздо полезнее для рейтинга. Нетаниягу тоже понимает это, поэтому он хотел бы подстраховаться на случай демарша кого-то из "естественных союзников", особенно учитывая противоречия с "Еврейским домом".
За время работы в одном правительстве личная неприязнь Биби и Беннета только обострилась. "Еврейский дом" обвиняет Ликуд в переманивании правых голосов и претендует в связи с этим на некую компенсацию, размеры которой пока оспариваются в коалиционных переговорах. Нетаниягу был бы рад выстроить коалицию без Беннета, даже изменив своему обещанию о право-национальном правительстве. Но "Еврейский дом" - это 8 мандатов, и без него у Биби не будет большинства. Заменить Беннета можно либо Лапидом, отношения с которым у лидера Ликуда ничуть не лучше, либо Сионистским лагерем. Собственно, Нетаниягу никогда не закрывал для себя такую возможность, указывая, что коалиция будет построена на базовых принципах, и к ней смогут присоединиться все, кто готов эти принципы разделять. Однако главный принцип у любой коалиции – это принцип большинства. С позиции 67 мандатов Биби мог бы ставить условия и Герцогу, и Лапиду. Но если Сионистскому лагерю или "Еш атид" придется закрывать брешь в коалиции, то их положение будет совершенно иным и они сами смогут выдвигать требования. Поэтому задача нынешних переговоров для Нетаниягу – чтобы этот запасной вариант не стал вынужденным.
О правительстве национального единства сегодня говорят многие, включая президента Реувена Ривлина. На фоне сделки Запада с Ираном и растущей внешней угрозы такое правительство наверное было бы оптимальным. Но даже если оставить в стороне идеологические разногласия (некоторые обозреватели считают, что они не столь глубоки, как изображали предвыборные лозунги), то трудно представить себе, как смогут договориться между собой и работать вместе депутаты, громко заверявшие, что с тем-то и тем-то они никогда не сядут в одной коалиции. Впрочем, эти слова могут быть забыты, как и другие предвыборные обещания.