Что не дозволено Юпитеру
Специальная комиссия при государственном Управлении тюрем (ШАБАС) отклонила прошение Моше Кацава о досрочном освобождении после отбывания двух третей от срока наказания. У него осталась возможность подать просьбу об амнистии или помиловании. В этом случае судьбу Кацава будут решать министр юстиции Айелет Шакед и президент Реувен Ривлин. По предварительным данным, Ривлин не склонен вставать на сторону осужден экс-президента.
Дело Кацава вызывает самые разноречивые реакции в обществе. Одни считают, что бывший глава государства получил по заслугам за проступок, которому нет оправдания. Другие – что Кацав стал жертвой оговора и сведения счетов в грязной политической борьбе. Есть также мнение, разделяемое адвокатами осужденного: причина столь сурового подхода суда к Кацаву – его сефардское происхождение. Для сравнения приводятся дела экс-премьера Эхуда Ольмерта, который за несколько коррупционных преступлений был осужден всего на 17 месяцев, а также бывшего мэра Иерусалима Луполянского, вовсе освобожденного от отбывания наказания по состоянию здоровья.
Много пишут также о том, что с правым ликудником Кацавом сводил и до сих пор сводит счеты левый истеблишмент. Однако Ольмерт, дела которого, по всеобщему признанию, спускаются на тормозах, тоже правый и тоже из Ликуда. Мало того, ликудовский "принц" Ольмерт, обладающий обширными связями и поддержкой правой элиты, должен был стать гораздо более привлекательной целью для левых борцов за чистоту власти, чем выходец из кварталов бедноты Моше Кацав.
Процесс Кацава – один из самых спорных и странных в израильской юридической практике последних лет. Напомним, что все началось с обращения самого президента к юридическому советнику правительства с жалобой на шантаж со стороны бывшей сотрудницы. Но по мере расследования истец превратился в ответчика, а вместо одной потерпевшей появилось три. В 2007 году против Кацава было выдвинуто обвинение в изнасиловании, сексуальных домогательствах, развратных действиях и принуждении к сексу с использованием служебного положения. Только после этого президент ушел в отставку и заключил досудебное соглашение с прокуратурой. Обвинение снимало статью об изнасиловании, которое было трудно доказать, Кацав признавал вину в сексуальных домогательствах и развратных действиях и получал условный срок.
Но на заседании суда Кацав неожиданно отказался от сделки и отверг все обвинения. Через год прокуратура ответила обвинительным заключением по всем статьям, включая "слабо доказуемое" изнасилование. В 2011 году бывший президент Израиля был приговорен к 7 годам тюрьмы.
Главной причиной отказа в УДО комиссия ШАБАСа назвала тот факт, что осужденный так и не признал своей вины: "Кацав считает себя жертвой…, и не выражает никакого сочувствия по отношению к потерпевшим". По закону, решение об условно-досрочно освобождении принимается на основании поведения заключенного и его опасности для общества. Вряд ли 71-летний Кацав осмелится кого-то изнасиловать по выходе из тюрьмы, но свою вину он так и не признал. На этом основании комиссия продолжает считать его потенциально опасным.
Такое решение нельзя назвать незаконным – государство не обязано освобождать каждого преступника, отсидевшего две трети срока и подавшего ходатайство на УДО. Насколько оно справедливо и политически нейтрально – более сложный вопрос.
Разумеется, дело Кацава неотделимо от большой политики. С самого начала процесс над экс-президентом привлекал внимание мировой общественности и должен был продемонстрировать объективность и беспристрастность израильского суда. Цель была дотигнута: о том, что в Израиле президента могут признать уголовником и посадить в тюрьму, говорили во всем мире, кое-где с недоумением, но в основном – с уважением.
Почему же соображения правовой репутации государства не учитываются при расследовании дел Ольмерта? Ведь премьер-министр Израиля обладает большей властью и мировой известностью, чем президент, чья должность скорее символическая и церемониальная?
Эксперты предполагают, что у Кацава был шанс выкрутиться, если бы не отказ от сделки. Такого пренебрежения судебная система простить не могла. После нее президенту Израиля была уготована новая символическая роль – стать примером торжества закона над статусом, когда главе государства, который обязан олицетворять моральные ценности нации, прощается меньше, чем простому гражданину.
Еще один посыл, адресованный международному сообществу, состоит в том, что Израиль очень строго относится к сексуальным преступлениям. Закон о сексуальных домогательствах был принят только в 1998 году, но еще 10 лет назад редкая женщина смела пожаловаться на приставания начальника, особенно если он занимал крупный государственный пост. Израиль в этом смысле сильно отставал от Запада и сейчас старается наверстать отставание, показательно "закручивая гайки".
Политический и репутационный контекст будет сопровождать дело и дальше. Решение об амнистии и помиловании Кацава также будет приниматься с учетом его бывшего президентства. Именно поэтому Ривлин скорее всего откажет Кацаву, чтобы не заслужить упрек в двойных стандартах. Наверняка ему придется принять во внимание и общественное мнение – согласно опросам, только 20% израильтян согласны с тем, что Кацав может досрочной выйти из тюрьмы. 65% считают это недопустимым и 15% не имеют мнения по этому вопросу.
Но вряд ли можно утверждать, что Кацав просто попал под раздачу. Скорее, его история должна служить предостережением для всех, кто уже находится на вершине политической лестницы или только стремится к ней. То, что вчера считалось простительной слабостью, завтра рискует стать самым осуждаемым преступлением. Уже сейчас дела о коррупции и взятках набирают обороты, и кое-кто из тех, кто считает себя неуязвимым, как Юпитер, вскоре может оказаться героем показательного процесса.