Отряд не заметил приезда бойца
Добротой к алие наше общество никогда не отличалось. Вернее, алию у нас ценят и уважают, а вот самих олим недолюбливают. Каждая волна репатриации получала свои пренебрежительные прозвища, ярлыки, анекдоты. Даже евреев Европы, спасшихся от Холокоста, первые поселенцы презрительно называли «мылом».
Последней российско-украинской волне досталось особое отношение - ее практически не замечают, как будто ее не и нет. Это тем более удивительно, что с начала войны в страну приехало множество квалифицированных специалистов, ученых, деятелей культуры. Среди них не только селебритис, вроде Пугачевой и Макаревича, которые живут в своем мире, где бы они ни находились географически, но и тысячи талантливых людей, способных многое дать своей новой родине.
Однако израильское общество к ним равнодушно. Даже Большая алия из недавно распавшегося СССР вызывала гораздо больше интереса у местных деятелей науки и культуры, не говоря уж о политиках. В течение всех 90-х израильские партии наперебой обхаживали «русскую улицу» и включали в свои списки русскоязычных кандидатов. Но на последних выборах, проходивших на фоне массовой репатриации из России и Украины, олимовские голоса никого не интересовали. Да и сегодня во властных структурах вспоминают про алию только в связи с «наплывом гоев» и планами изменить Закон о Возвращении.
И вот что удивительно: самих свежих репатриантов это как будто не волнует. Они не устраивают демонстраций, не требуют улучшения условий абсорбции, не создают свои партии, движения, газеты, подобно алие 90-х; не громят витрины, протестуя против неравенства, как олим из Азии и Африки в 70-е. Их паблики в соцсетях посвящены исключительно практическим вопросам обустройства на новом месте. Большинство из них не знает иврита, а из-за нехватки ульпанов они даже не начинали его учить. При этом они умудряются находить работу в англо- или русскоязычных компаниях или работают удаленно, помогают друг другу советами, организуют свои театры и музыкальные коллективы, свои праздники, концерты, презентации. Они почти ничего не знают об истории и характере страны и не слишком этим интересуются. Создается впечатление, что Израиль нужен им так же мало, как они ему…
Может быть, так называемая путинская алия просто не намерена задерживаться в Израиле, выбранном ими в качестве самого доступного временного убежища для людей с еврейскими корнями? Когда закончится война, они вернутся домой или переместятся в более благополучные страны. Но это было бы слишком простым объяснением. К тому же практика показывает, что большинство олим из каждой волны остается в стране, несмотря на трудности абсорбции и возможности релокации. Так будет и с нынешними репатриантами, и можно только гадать, как будет проходить их интеграция в израильское общество. Да и захотят ли они интегрироваться?
Тридцать лет назад казалось, что другого пути нет. Еще не было интернета, позволяющего работать на любую страну и на любом языке. В госучреждениях редко можно было объясниться по-английски и почти никогда - по-русски. Но и в то время «русская» алия не восприняла идею «плавильного котла» и сумела, как могла, сохранить язык, культуру и самоидентификацию, заслужить уважение к себе именно как к «русским», а не к новым израильтянам. У новой алии для этого гораздо больше возможностей. Если Израиль оценит их потенциал и повернется к ним лицом, они внесут неоценимый вклад в жизнь страны, сделают ее более открытой, более современной, более светской. Если нет - продолжат существовать в своем так называемом «гетто», часто более свободном и благополучном, чем мир среднестатистического израильтянина.
Израиль отчасти не догадывается о тех переменах, которые может принести новая алия, отчасти настроен против них. Сопротивление ультраортодоксов понятно - любые новые веяния угрожают царству Галахи. Но и большинство «русских» старожилов относится критически к «тыквенному латте», ставшему символом бытовых запросов свежих олим. Может быть, мы просто завидуем? В 90-е мы приезжали из нищего голодного «совка», радовались разнообразию фруктов и йогуртов и скучали лишь по творогу и черному хлебу. Мы не могли сохранить свою прежнюю работу и статус, не могли вывезти из страны исхода свои сбережения и жить на них. Почти все олим 90-х за гроши убирали квартиры, ухаживали за детьми и стариками, мыли посуду в ресторанах. Не то что мы хотим, чтобы новенькие прошли через те же испытания, но все же нам не нравится их независимость и нежелание играть по местным неписаным правилам…
Еще меньше это нравится политикам. Израильский истеблишмент уже знает, на что способны «русские», когда они понимают свою силу и объединяются. Именно поэтому «старую» алию вытесняют из политики, а новую просто не видят в упор. Партийных деятелей вполне устраивает, что приехавшие остаются в «гетто», не претендуя на власть и свою роль в жизни страны, а их требования ограничиваются тыквенным латте.
Автор: Ира Коган.