Победа Мофета
Скандал вокруг школы "Шевах Мофет" вызвал бурю эмоций, от "Наших бьют!" до "Зачем нужны эти русские школы?", от призывов немедленно выслать всех нелегалов из Израиля до обвинений в расизме. На самом деле, в этой истории, как в капле воды, отразился огромный комплекс израильских проблем.
Итак, мэрия Тель-Авива решила, что школа "Шевах Мофет" должна стать местом обучения для детей нелегальных иммигрантов. А поскольку здание не резиновое, школе запретили принимать иногородних учеников, которых в ней сейчас около 75%. Нет, выгонять никого не будут, да и африканских детей не станут добавлять в сильные классы, а создадут для них отдельную параллель. Но в дальнейшем сюда будут набирать не по конкурсу, как раньше, а по месту жительства. Что означает: школе конец.
Родительский комитет забил тревогу. За школу вступились сначала представители НДИ – Либерман и Форер, а потом и сам Нетаниягу. Едва не разразился правительственный кризис: министр просвещения Нафтали Беннет посоветовал премьеру не вмешиваться в муниципальные дела и заверил, что сам не будет этого делать.
В итоге школу отстояли, хотя ее судьба все равно не ясна до конца. То ли она перейдет в другое здание, которое еще не нашли, то ли все же станет районной.
Тем не менее, комментаторы соцсетей празднуют победу: атака на "русских" сорвалась, хоть что-то мы можем отстоять. Но было бы большим упрощением понимать случившееся как попытку задушить слишком хорошее для Израиля учебное заведение за его секторальный характер.
Прежде всего, школа "Шевах Мофет" - не "русская", хотя большинство ее учеников считаются русскоязычными. Эти дети по большей части родились или выросли в Израиле, их родной язык – иврит, на иврите же ведется преподавание. От "русского" здесь – высокий уровень (100-процентное получение багрута при 50% в среднем по стране) и стремление родителей любой ценой дать детям образование.
Вот это и кажется странным в Израиле, где принято считать, что качественное образование - удел богатых и благополучных. Не зря обучение в вузе стоит запредельно дорого, и способный, но бедный молодой человек может рассчитывать лишь на символическую стипендию, которая не покроет и половины расходов. При этом от оплаты освобождены дети университетских преподавателей, которые и без того не бедствуют. Так формируются обычные для нашей страны клановые группы, или элиты. Они есть в политике, в науке и в любой более или менее значимой сфере.
В принципе, в них можно попасть, и отдельным энтузиастам это удается. Но в основном общество играет по предложенным правилам: элита получает престижное образование и высокооплачиваемые профессии, простые люди – доступное ремесло, которое может их прокормить.
Русскоязычная алия первая нарушила это правило в массовом порядке, удивив Израиль готовностью отдавать за образование детей последние деньги. Если другие добивалась уважения, сжигая машины и громя витрины, то "русские" открывали школы. Сначала это были платные вечерние занятия, потом отдельные классы в израильских школах. Так рождалась система "Мофет".
"Шевах Мофет" – первая из дневных школ с полным циклом обучения.
То, что она находится в Южном Тель-Авиве, – неудивительно. С самого начала мофетовские классы открывались в неблагополучных районах, где администрация местных школ согласна была на любые эксперименты, чтобы хоть как-то повысить уровень успеваемости. Мофетовские учителя, да и дети, никогда такого соседства не боялись. И сейчас, во время последнего конфликта, педагоги из "Шевах Мофет" говорили: мы готовы учить африканских детей, но не за счет наших учеников! Выделите деньги на расширение школы!
Но денег на "русскую" школу у мэрии нет. Ее и так едва не прикрыли в 2008 году, сократив ей финансирование. "Фабрика гениев" здесь не нужна.
И все же вряд ли мэр Рон Хульдаи задумал целенаправленно разрушить "русскую" школу, чтобы не дать ей растить новую элиту. Он просто попытался решить проблемы города самым, как ему показалось, легким путем.
Мэра тоже можно понять. Не он пустил сюда нелегалов, не он поселил их в Тель-Авиве, но именно тель-авивской администрации приходится с ними разбираться. Впрочем, даже на уровне правительства здесь много не сделаешь: международная конвенция о беженцах запрещает депортировать нелегальных эмигрантов на родину, если там им грозит опасность. А их дети, согласно той же конвенции, имеют право на школьное образование. Да и логика в этом есть: лучше подростки будут сидеть за партами, чем болтаться по улицам.
Проблема возникла недавно, потому что дети нелегалов, родившиеся в Израиле (вряд ли кто-то переходил границу с детьми), сейчас начали достигать возраста средней и старшей школы. Таких школ в Южном Тель-Авиве, где проживает большинство иммигрантов, всего две, и одна из них переполнена. Распределить учеников по другим районам означает, что мэрия должна договариваться с каждым директором отдельно, оплачивать проезд…. К тому же в тель-авивских школах всегда найдутся влиятельные родители, которые постараются избавить своих детей от соседства с нелегалами. А тут под рукой этот непонятный Мофет, собирающий учеников со всей округи…
Надеялся ли Хульдаи, что ему легко будет справиться с "русской" школой? Скорее всего, он просто не ожидал, что его решение вызовет такую реакцию. Здесь сработал один из привычных израильских принципов: попробуем, а вдруг получится.
Не получилось. И многие начальники теперь намотают себе на ус, что "русских" лучше не трогать – как уже давно усвоили, что нельзя задевать харедим и "эфиопов", если не хочешь массовых беспорядков.
Но хотелось бы, чтобы из этой истории были сделаны и другие выводы. Чтобы Израиль, глядя на этих странных русских, задумался наконец о ценности образования и о том, что именно оно может и должно стать социальным лифтом для тех, у кого нет денег и связей, но есть светлая голова и желание учиться.