В изоляции, но без войны
Главное достижение нашей внешней политики в 2015 году – то, что Израилю удалось, находясь в эпицентре вооруженного противостояния всех со всеми, не ввязаться ни в одну войну. Впрочем, это скорее везение, чем заслуга: нашим старым и новым врагам пока не до "сионистского образования" - они убивают друг друга. И даже когда ЦАХАЛ наносит удар по позициям Хизбаллы в Сирии и Ливане, в ответ летят только угрозы: Партия Аллаха слишком занята войной с Исламским государством.
Год начался и закончился успешными операциями по ликвидации террористов. В январе был уничтожен боевой командир Хизбаллы Джихад Мугние, в декабре – кровавый убийца Самир Кунтар, в свое время обмененный на тела двух похищенных израильских резервистов.
Еще одно радостное событие произошло к концу года – из американской тюрьмы был освобожден Джонатан Поллард, осужденный в 1987 году за шпионаж в пользу Израиля.
Больше, по большому счету, радоваться нечему. В уходящем году Израилю нанесен серьезный удар, последствия которого еще ждут нас впереди – Запад заключил соглашение с Ираном и отменил экономические санкции. Помимо того что Тегеран получил возможность с новыми силами работать над созданием ядерного оружия, эта сделка означает его реабилитацию в глазах Европы и США, возвращение ИРИ в клуб цивилизованных государств. Штаты ясно дали понять, что Тегеран нужен им как союзник в борьбе с Исламским государством в Сирии и Ираке.
Между тем, сама эта борьба вышла на новый уровень после вмешательства в войну России. Теперь даже в Вашингтоне не исключают, что Асад останется у власти. Для Израиля это был бы не самый плохой вариант. Хуже то, что Россия поставляет вооружения защитникам сирийского режима и возобновляет контракт на продажу зенитных комплексов С-300 Ирану. Судя по ряду проведенных операций, у Иерусалима есть какая-то договоренность с Москвой о том, что ВВС ЦАХАЛа будут уничтожать российское оружие, если оно переправляется Хизбалле. Однако нет гарантии, что какие-то караваны не попадут в руки террористов.
Со стороны может показаться, что между Израилем и Россией на фоне войны с Сирией произошло сближение, что наши страны связывает сотрудничество и крепнущая дружба. Конечно, наше экономическое сотрудничество продолжает развиваться. Но то, что многие считают политическим союзом, на деле означает лишь нежелание обеих сторон воевать друг с другом. Визит Нетаниягу в Москву, прочие контакты между политиками и военными преследуют все ту же цель – координацию действий, чтобы не столкнуться на узком пятачке воюющего региона и не спровоцировать друг друга на радикальные шаги. Израильский экспорт и туризм пока выигрывают от испорченных отношений России с Египтом и Турцией, но в любой момент Путин может поссориться и с Нетаниягу. К тому же сближение с Кремлем не идет на пользу международному имиджу Израиля, и без того пострадавшему за последний год.
Война с ИГИЛ и особенно кровавые теракты в Европе дали еврейскому государству надежду, что мир наконец поймет, каково это – ежедневно противостоять террору. Но прорыва не случилось. Европейские политики и общественность провели четкую грань между террористами, атакующими мирных граждан в Париже и Брюсселе, и "доведенными до отчаяния жителями оккупированной Палестины". С первыми, по их убеждению, надо беспощадно бороться, вторым – сочувствовать и помогать. Откровеннее всех эту позицию выразила шведский министр иностранных дел Маргот Валльстрём, обвинив израильских солдат в том, что они убивают террористов в момент нападения. Курс на изоляцию Израиля становится все отчетливее, ширятся всевозможные бойкоты и санкции. В 2015 году Еврокомиссия приняла решение о маркировке товаров, выпущенных за "зеленой чертой". И если отдельные выпады и высказывания западных политиков можно отнести на счет их недалекости и компетентности, то постановление о маркировке – во многом результат дипломатических просчетов самого Израиля. В целом разъяснительная работа на международном уровне и в этом году велась плохо, о чем свидетельствует ухудшение имиджа еврейского государства.
В конце года вдруг появилась надежда на потепление отношений с Турцией. Вызвано это, в первую очередь, напряжением между Анкарой и Москвой, а во вторую – интересом Турции (а также Греции, Кипра, Египта) к израильскому газу. Контракты на газовые поставки, в перспективе, вероятно, позволят миру закрыть глаза и на "оккупацию", и на другие "недостатки" Израиля. Но идти этот процесс будет не быстро; та же Турция, помимо компенсаций за инцидент с "Мави Мармара", выставляет условием примирения полную отмену блокады сектора Газы. Поскольку газ - пока что единственный фактор в нашу пользу, а его масштабная добыча начнется к 2020 году, в ближайшее время нас вряд ли ждет улучшение международного положения.